| Главная » Файлы » Изложения » Изложения |
Своеобразие натуры Настасьи Филипповны
| 20.06.2012, 02:15 | |
| Рогожин выступал впереди всех, остальные подвигались за ним, хотя и с полным сознанием своих преимуществ, но все-таки несколько труся. Главное и бог знает отчего, трусили они Настасьи Филипповны. Одни из них даже ду¬мали, что всех их немедленно «спустят с лестницы». Из думавших так был меж¬ду прочими и щеголь и победитель сердец Залёжев. Но другие, и преимуще¬ственно кулачный господин, хотя и не вслух, но в сердце своем относились к Настасье Филипповне с глубочайшим презрением и даже с ненавистью и шли к ней как на осаду. Но великолепное убранство первых двух комнат, неслы¬ханные и невиданные ими веши, редкая мебель, картины, огромная статуя Ве¬неры — все это произвело на них неотразимое впечатление почтения и чуть ли даже не страха. Это не помешало, конечно, им всем, мало-помалу и с на¬хальным любопытством, несмотря на страх, протесниться вслед за Рогожиным в гостиную; но когда кулачный господин, «проситель» и некоторые другие за¬метили в числе гостей генерала Епанчина, то в первое мгновение до того были обескуражены, что стали даже понемногу ретироваться обратно в другую ком¬нату. Один только Лебедев был из числа наиболее ободренных и убежденных и выступал почти рядом с Рогожиным, постигая, что в самом деле значит мил¬лион четыреста тысяч чистыми деньгами и сто тысяч теперь, сейчас же, в ру¬ках. <...> На самого Рогожина гостиная Настасьи Филипповны произвела обратное впечатление, чем на всех его спутников. Только что приподнялась портьера и он увидал Настасью Филипповну — все остальное перестало для него суще¬ствовать, как и давеча утром, даже могущественнее, чем давеча утром. Он по-бледнел и на мгновение остановился; угадать можно было, что сердце его би¬лось ужасно. Робко и потерянно смотрел он несколько секунд, не отводя глаз, на Настасью Филипповну. Вдруг, как бы потеряв весь рассудок и чуть не ша¬таясь, подошел он к столу: дорогой наткнулся на стул Птицына и наступил сво-ими грязными сапожищами на кружевную отделку великолепного голубого платья молчаливой красавицы немки; не извинился и не заметил. Подойдя к столу, он положил на него один странный предмет, с которым и вступил в гос¬тиную, держа его пред собой в обеих руках. Это была большая пачка бумаги, вершка три в высоту и вершка четыре в длину, крепко и плотно завернутая в «Биржевые ведомости» и обвязанная туго-натуго со всех сторон и два раза на¬крест бечевкой, вроде тех, которыми обвязывают сахарные головы. Затем стал, ни слова не говоря и опустив руки, как бы ожидая своего приговора. Костюм его был совершенно давешний, кроме совсем нового шелкового шарфа на шее» ярко-зеленого с красным, с огромною бриллиантовою булавкой, изображав¬шею жука, и массивного бриллиантового перстня на грязном пальце правой руки. Лебедев до стола не дошел шага на три; остальные, как сказано было, понемногу набирались в гостиную. Катя и Паша, горничные Настасьи Филип-повны, тоже прибежали глядеть из-за приподнятых портьер, с глубоким изум¬лением и страхом. — Что это такое?— спросила Настасья Филипповна, пристально и любо¬пытно оглядев Рогожина и указывая глазами на «предмет». — Сто тысяч! — ответил тот почти шепотом. (Ф. М. Достоевский) | |
| Просмотров: 313 | Загрузок: 0 | | |
| Всего комментариев: 0 | |